«Подтягивался на решетке, отжимался от пола». Многократный чемпион мира Алексей Кудин поговорил с журналистами впервые после освобождения

14 февраля 2023 в 1676370420
«Зеркало»

В беседе с «Народной волей» многократный чемпион мира по кикбоксингу и тайскому боксу Алексей Кудин рассказал о своем заключении, семье и планах вернуться на ринг. Напомним, спортсмен отсидел 2,5 года в шкловской колонии и 28 декабря 2022 года вышел на свободу. Правозащитники признали Кудина политзаключенным.

- Психологически мне было не очень сложно снова адаптироваться к гражданской жизни, хотя, безусловно, есть свои нюансы, - говорит Алексей. - Дело в том, что я всегда тренировался - и до задержания, и в СИЗО, и в колонии, и сейчас - после выхода на свободу. Поэтому все время поддерживал и физическую форму, и связь с семьей - была такая возможность.

- Помните, как провели последние сутки в колонии? Чувствовали какое-то волнение перед освобождением?

- Это был обычный рядовой день, который ничем особо не отличался от предыдущих. Пришло время освобождаться - сдаешь вещи, белье… Обычно выпускают из колонии в 9−10 утра. Идешь на КПП, тебе отдают документы, личные вещи. И дальше, как говорят, вышел - и забыл. И о тебе в колонии забыли.

Поэтому, я вам честно скажу, в моем выходе на свободу не было какой-то романтики. А психологически я и так постоянно был дома, вместе со своей семьей.

- Как вам шкловская колония?

- Как уже говорил, у меня там была возможность тренироваться. Приятно удивила также местная библиотека. Я сразу туда записался и много читал. В том числе и белорусскоязычных классиков - Владимира Короткевича, Ивана Мележа, Якуба Коласа, Ивана Шамякина…

Прочитал много книг на историческую тематику. Можно даже сказать, что прошлый год я посвятил не только занятиям спортом, но и историческому образованию. В колонии для меня в приоритете были книги и тренировки.

- Где вам приходилось сложнее - в колонии или в следственном изоляторе?

- В СИЗО было сложнее в том плане, что там ты круглые сутки находишься в закрытом пространстве и у тебя есть всего час или полтора на прогулку.

А в колонии - пространство посвободнее. В бараке обычно 70−75 человек, но на территории исправительного учреждения есть локальный участок, где можно позаниматься чем-то, поиграть на скамейке в нарды или домино. На кухне имеется холодильник, в котором у каждого осужденного есть свое небольшое место для продуктов.

Для меня это было как служба в армии, но с некоторыми особенностями ее прохождения. Подъем был в 5.30 или 5.40 утра, отбой - в 21.40−21.45.

- А в СИЗО сколько человек было в вашей камере?

- По-разному, я прошел через разные изоляторы. Меня же задержали в России, поэтому сначала поместили в местное СИЗО, где было обычно 5−6 человек. Примерно столько же было со мной и в белорусских следственных изоляторах. Хотя, например, когда находился в СИЗО на Володарского, то в камере было только два человека - я и еще один арестант.

- А как вы вообще попали в Россию? Знали же, наверное, что там тоже могут задержать…

- В Россию я поехал к родственникам и по другим делам - необходимо было решить и закрыть некоторые личные и спортивные вопросы. Я там ни от кого не скрывался и не «шифровался», так как не считал себя преступником. Я 17 лет был в спорте высоких достижений, прославлял своими результатами страну и понимал, что я не уголовник. Поэтому спокойно перемещался по Москве и даже размещал в инстаграме свои фото. Но ровно через два месяца после моего приезда в Россию был задержан.

- Задерживали в Москве?

- Да, 21 января это произошло. Отправили в Каширское СИЗО, что в Московской области.

- Отличаются ли российские следственные изоляторы от белорусских?

- Скажем так: везде по-разному. Например, в Каширах были одни условия содержания, в Зеленоградском СИЗО, где пришлось также провести определенное время, - несколько другие.

А вообще надо понимать, что изолятор - это изолятор. И в этом плане нет большого различия ни в России, ни в Беларуси.

- Была надежда, что из России вас все-таки не депортируют в Беларусь?

- Естественно, надежда на это оставалась, я свои шансы на депортацию оценивал как пятьдесят на пятьдесят. А потом уже успокаивал себя мыслью, что как будет, так и будет. Оставят - значит оставят. Домой - пусть будет так.

- Как сокамерники относились к человеку, когда узнавали, что он чемпион мира по кикбоксингу и тайскому боксу? Они знали о ваших достижениях в спорте или вы это скрывали?

- Я хочу сказать, что в местах заключения имя идет впереди тебя. В России, например, не успел заехать в СИЗО - а там уже все знали, кто я и чем раньше занимался.

И стоит отметить, что относились с уважением. Все-таки там уважают культ силы и то, как ты себя ведешь во время общения. Сначала оценивают внешне, а потом и внутренне. Если человек не только физически силен, а еще и образован, следит за своим языком, то уважение к такому будет в любом месте заключения. И, как говорится, люди к тебе потянутся.

- У вас не было конфликтов с другими заключенными?

- Ни разу за два года - ни в СИЗО, ни в лагере! Ни в моральном плане, чтобы с кем-то сильно поссорились, ни тем более в физическом. Я человек коммуникабельный и всегда ищу конструктивный диалог. Даже если человек до конца не понимает ситуацию и пытается вести себя агрессивно.

Я в таком случае говорил: «Тебе надо успокоиться, тем более что нам еще вместе сидеть. Я могу тебя с легкостью успокоить физически, но недостойно доводить до этого». У меня было 2−3 таких спокойных разговора за все время.

Один осужденный, который раньше лечился в ЛТП, пытался мне как-то доказать свою позицию, но я ему ответил кратко: «Иди своей дорогой, мы с тобой абсолютно разные люди. Ты пьешь таблеточки от алкоголизма, а я тренируюсь. Это мои нары, а те - твои. До свидания!»

- А с администрацией СИЗО и колонии как складывались отношения?

- Тоже все было нормально - никакого давления или чего-то другого. Возможно, это связано с тем, что я был известный в спортивных кругах человек, имел много наград. Я многое сделал для нашей страны.

- Какой у вас был график тренировок в изоляторах и в шкловской колонии?

- В российских СИЗО на улице были спортивные дворики, и там мне разрешали тренироваться по три, а то и по четыре часа в день. В 8 часов утра выходил во дворик и до 11.00−12.00 занимался. Сидел с ребятами, которые тоже раньше выступали в разных видах спорта на уровне сборной, поэтому мы тренировались вместе. У нас даже были перчатки и лапы, снаряды для занятий спортом. Там получалось полноценно заниматься.

В СИЗО на Володарского, где я провел не так много времени, около часа отводил тренировкам, а в жодинском изоляторе тоже нашел единомышленников - ребята раньше ходили в спортивные секции. Одним словом, у нас была спортивная камера. А один парень, когда понаблюдал за нашими занятиями, начал курить по минимуму и перестал есть майонез с кетчупом. У него вес был около 140 килограммов, а за два с половиной месяца он сбросил больше 20 килограммов.

Час мы занимались во дворике, а потом еще столько же работали в камере. Подтягивались на решетках, отжимались от пола, качали пресс и делали гиперэкстензию (упражнение для укрепления нижней части спины). Короче говоря, мозги и тела работали, а в экстремальных условиях голова постоянно придумывала что-то новое.

Что касается колонии в Шклове, то там тоже было где и спортом заниматься, и легкие пробежки делать.

- Для полноценных тренировок необходимо еще и сбалансированное питание…

- Близкие мне постоянно передавали передачи - разрешалось в определенный период 50 килограммов продуктов и 10 килограммов овощей. У меня была менее тяжелая статья, поэтому передачи доходили каждые три месяца. Вдобавок можно было перечислять до 6 базовых величин на мой счет в колонии, поэтому в магазине можно было еще что-то докупить, если чего-то не хватало. Там были и курица, и молочная продукция, и колбасные изделия… Что хочешь - то и покупай.

Я просил, чтобы жена присылала мясо, сыр, спортивные протеиновые батончики, поэтому за питанием следил. Например, полностью убрал из своего рациона сахар, печенье и другие такого рода продукты. Понимал, что не стоит организму расслабляться. Проявишь слабость - потом не нагонишь то, что упустил. Тем более что твердо знал: после выхода на свободу снова буду тренироваться и выступать на соревнованиях.

Да, не хватало за решеткой работы в паре, но это я добираю сейчас. Естественно, чувствуется, что давно не работал, но думаю, что через месяц буду в форме.

- Получали письма, когда отбывали срок?

- Очень много людей писало, за что я им очень благодарен. Старался со всеми переписываться. У меня был рекорд, когда за субботу-воскресенье ответил сразу на 43 письма. К сожалению, когда освобождался, письма, которые мне присылались, не отдали и, возможно, уничтожили.

- Алексей, а поддерживали ли вы связь со своим тренером?

- Да, через жену была связь и с тренером, и с менеджером. Пять раз в неделю разрешался звонок домой, поэтому я был в курсе всех последних событий в нашей спортивной сфере.

Повторюсь, душой я был дома, вместе со своей семьей и друзьями. Я по жизни оптимист, как и моя жена Татьяна. Ей, безусловно, нелегко пришлось с пятью детьми, но она тоже сильный человек.

- Насколько известно, Татьяна вас и встречала в Шклове после вашего выхода на свободу…

- В Шклов приехала и жена, и дети. Мы сразу же заехали на первую по дороге автозаправку, где я купил большой латте и два френч-дога. Можно было позволить себе и такую еду в такой день.

Когда приехали домой, то посидели немного за столом с семьей и родителями, но особой фееричности с танцами и салютами не было. Просто посидели и поговорили. Как будто я на какое-то время уезжал из семьи на долгосрочные сборы. Потом была подготовка к новогодним праздникам, так как освободился 28 декабря, а уже 3 января я отправился на первую за два года полноценную кроссовую пробежку.

- Дети, наверное, от вас не отходили?

- Так и было. Папа должен был отводить и в школу, и в детский сад. В какой-то день нужно было вести младшую дочь в сад, проснулся в семь утра, начал искать в шкафах одежду дочери. Ищу и понимаю: я теперь не знаю, что где лежит. Пока собрал дочку - аж потом покрылся, был настоящий легкий стресс. Правда, со временем привык.

Естественно, Новый год тоже встречали узким семейным кругом. Все было тепло и душевно.

- За решеткой Новый год отмечали тоже?

- Понятно, что никаких празднований там не разрешается, хотя немного праздничной атмосферы добавляется. В колонии осужденные собираются небольшими группами, покупают продукты в магазине, делают пироги и торты. Я был впечатлен, как вкусно готовят люди, которые уже длительное время находятся в колонии. Что только не придумывают, мясные и сладкие торты, разные соусы сами готовят… Человек в любых условиях хочет оставаться человеком.

Я, кстати, на Новый год позволил себе выпить в колонии детского безалкогольного шампанского, которое купили в местном магазине.

- Чем вы занимались месяц после освобождения?

- В основном была кроссовая подготовка, работа на турнике и с гирями. Еще в спортивном диспансере проходил полноценное обследование, так как нужно знать о своем нынешнем реальном физическом состоянии. Так вот, по результатам обследования сегодня мое физическое состояние по пятибалльной системе можно оценивать на четыре.

Вечером я около часа гуляю на улице с собакой, поэтому это такая дополнительная кардиоработа. Также, как уже говорил, начал работать в парах.

- Какие у вас планы на этот год? На ринг, видимо, еще не выйдете?

- В этом году в моих планах провести как минимум три боя. У меня есть огромное желание это осуществить, тем более что чувствую себя просто превосходно.

- Секрет, с кем собираетесь выйти на ринг?

- Об этом рано говорить, так как пока все находится на стадии переговоров. Поэтому не стоит ничего загадывать.

- Наверное, к боям с вашим участием будет дополнительный интерес, и их организаторы на этом могут неплохо заработать. Анонсы будут такого рода: «Чемпион мира вышел из тюрьмы и собирается вернуть свой титул!»

- Возможно, тот факт, что я побывал в колонии, будет придавать матчам какой-то дополнительный интерес, и болельщики захотят увидеть, в какой я сейчас форме после двух лет в заключении. Да и моим соперникам, наверное, будет интересно посмотреть, сильно ли меня изменили обстоятельства.

- Кстати, об обстоятельствах… Не жалеете о том, что сделали в 2020-м, через два года за решеткой?

- По жизни я жесткий оптимист, поэтому ни о чем не жалею. Если было суждено так случиться - ничего не поделаешь. Это уже стало историей и моей жизни, и моей семьи.

Но сегодня нужно смотреть в будущее и идти дальше. У меня уже есть четыре чемпионских пояса. Поэтому для круглой цифры почему бы не взять пятый?