«Знаете, читала всегда материалы в медиа, сочувствовала: „Да, кошмар“. А теперь вот сама сижу думаю: „А что же там люди делают, когда на них дело заводят?“», — написала блогу «Люди» Анна из США. Пару месяцев назад женщина узнала, что на родине в отношении нее возбудили уголовное дело за «политику» и арестовали дачу. О причинах беларуска не знает. Говорит, что пять лет не бывала на родине.
Имя собеседницы изменено в целях безопасности.
«Они знают, куда прислать документы. Но кого это интересует, когда можно забрать чужое имущество просто так»
Анна около 15 лет назад уехала в США и построила жизнь в этой стране. В Беларуси остались ее родители, близкие. Навестить семью женщина собиралась несколько лет назад, но планы на поездку совпали с началом пандемии, а после — протестов и репрессий. Поэтому с 2019-го на родине Анна не была, но все же смогла получить «политическую» «уголовку».
— Еще в 2021-м домой к близким (я там прописана) пару раз наведывался участковый — спрашивал, где я. Обысков никаких не было: позадавал вопросы и ушел. Но, получается, меня искали. Я тогда этому значения не придала, — говорит собеседница. — А этой весной я узнала от знакомых, что на меня завели дело. Семье про это со мной говорить нельзя — их всех заставили дать подписку о неразглашении.
Долгое время женщина не могла узнать, по какой статье ее обвинили. Анна говорит, что за все время с ней не связывались ни следователи, ни адвокат, если его предоставило государство. Лишь на днях через знакомых юристов ей самой удалось выяснить, что в Беларуси ее обвиняют по ч. 3. ст. 361−1 УК РБ (Участие в экстремистском формировании). Что могло стать причиной преследования, Анна не знает.
— Судя по тому, как беларусские власти заводят дела, я изначально думала, что уголовное дело может быть за что угодно — от лайка и фотографии до подписки и поста. Ну, и я какое-то время работала с беларусской диаспорой в Америке, контактировала с НАУ (Народное антикризисное управление, возглавляет Павел Латушко. — Прим. ред.), не пряталась особо, — рассказывает беларуска. — Но все еще понятия не имею, о чем именно идет речь, учитывая, что в Беларуси я не была. Со мной точно никто не пытался связаться. И это особенно интересно, потому что я долгое время стояла на консульском учете. Год назад меняла паспорт через посольство в США. Там меня тоже ни о чем не спрашивали, хотя я больше волновалась, что вопросы начнутся, когда мои документы отправят в МВД. Но и там все было в порядке, раз паспорт выдали. Поэтому, если бы власти очень хотели сообщить, что ко мне у них есть претензии, они знают, куда прислать документы. Но кого это интересует, когда можно забрать чужое имущество просто так.
В Беларусь ехать Анна не собирается, поэтому заключение ей не грозит. Однако во всей этой истории есть неприятный поворот. На Анну оформлена дача, которую когда-то купили родители. В марте из-за «уголовки» власти наложили на нее арест.
— Мои родители — пенсионеры, им скоро 70. Они покупали эту дачу сами, 15 или 20 лет все вкладывают в нее, каждое лето туда ездят, у них это сезон цветочков, помидоров. Конечно, теперь они сильно переживают, особенно мама. Пока держатся. Но это все так абсурдно на самом деле! Я на той даче была с момента покупки, может, раз пять и никакого отношения к ней не имею. Она просто формально на меня оформлена. Ну, не повезло родителям с дочкой, получается, — иронизирует Анна. — Но политику мы с ними никогда в принципе не обсуждали. О том, могла я где-то что-то делать или нет, они вообще не в курсе. Насколько я понимаю, пока наша семья может пользоваться этой дачей, но не продавать, еще что-то делать, а после приговора ее заберут.
Собеседница отмечает, что не понимает, какие действия ей самой и ее семье нужно предпринимать, чтобы защитить свои интересы в суде и отстоять имущество.
— Преступником я себя не считала и никогда им не была. Никогда с таким не сталкивалась раньше и даже не знаю, что делать, кому звонить и нужно ли вообще, стоит ли искать адвоката, — говорит Анна. — Если [следствие] хотя бы какую-то бумажку дало — ладно, я бы знала, что происходит. В этой ситуации хотелось бы понимать, что вообще делать. Я сейчас в Штатах с рабочей визой. Если в Беларуси мне быстро состряпают какую-то судимость, надо же понимать, нужно ли мне здесь с адвокатами связываться по своим документам, повлияет ли это на мою жизнь за границей или те же путешествия. И в первую очередь не хочу, чтобы родителей в Беларуси трогали.
Что об этом говорят юристы?
В марте нынешнего года Следственный комитет заявлял о возбуждении дела «Беларусов зарубежья». В мае к сотне фамилий добавили еще 104 — за участие в праздновании Дня воли в разных странах, в том числе в США.
Упоминалось, что фигуранты признаны подозреваемыми по следующим уголовным статьям: 361−1 (Создание экстремистского формирования и участие в нем) и 369−1 (Дискредитация Республики Беларусь). В СК тогда отчитались, что «располагают полной информацией о представителях радикальных диаспор», пригрозили заочными судами и арестом имущества.
А 20 мая по госТВ показали, как силовики изымают квартиры у уехавших беларусов, которые «нанесли ущерб стратегическим национальным интересам» страны. Отмечалось, что у следователей есть информация о недвижимости подозреваемых по указанным выше делам и на нее будет наложен арест.
Тогда в комментарии «Зеркалу» беларусские юристы отвечали, можно ли расценивать такие действия законными, могут ли «подозреваемые» пытаться отстоять свое имущество и есть ли вообще в этом смысл.
Экс-адвокат, защищавший многих известных политзаключенных, объяснял, что с формальной точки зрения власти не нарушают закон, когда накладывают арест на недвижимость граждан. Согласно ст. 132 УПК (Наложение ареста на имущество), следователь может прибегнуть к такой мере, если это нужно для обеспечения выплаты штрафа или возмещения причиненного ущерба. Если в суде человеку вынесут обвинительный приговор и, кроме лишения свободы, назначат крупный штраф, арестованное имущество могут конфисковать и продать в счет его погашения.
По словам юриста, тем, кто попал под такие «уголовки», обращаться в европейские суды с жалобой на вынесенные беларусскими судьями приговоры «нет смысла, потому что судебные власти стран Евросоюза не могут заставить Беларусь исполнять их решение». А на родине, не имея возможности даже сюда приехать, добиться принятия каких-то мер будет «весьма проблематично».
И все же шансы на восстановление справедливости хотя бы и в будущем, но есть. Мы приводили в пример процедуру реституции, проходившую в 1990-х в некоторых странах бывшего социалистического лагеря и СССР.
Советница Светланы Тихановской по юридическим вопросам Кристина Рихтер рассказывала, что юристы демократических сил разработали «Концепцию возмещения вреда репрессированным лицам», в которой заложены правовые основы механизмов возврата незаконно конфискованного имущества.
— Безусловно, одной из задач в периоде перехода Беларуси от диктатуры к демократии будет являться восстановление в правах тех, кто пострадал от политически мотивированного преследования. Это же касается и возврата имущества, отнятого у жертв репрессий, — уверена Рихтер.
